"Миндаль в цвету"
9 марта в Иерусалиме в галерее Концертного зала Бейт-Шмуэль открылась выставка израильского художника Шломо Иегудаяна, на которой представлены работы, выполненные художником с 1990 по 2013 гг. – природа Израиля и ее весеннее пробуждение.
Нон-Стоп. 14.03.2013. стр. 15.
Шломо Иегудаян, родился в 1947 году в городе Исфахан в Иране. Тринадцатилетним мальчиком c молодежной алиею из Ирана он репатриировался в Израиль. Здесь обучался различным техникам изобразительного искусства, изучал итальянскую школу под руководством профессора Йосефа Шварцмана (Тель-Авив), графику – в Художественной академии Бецалель (Иерусалим). Затем - Академия печатной графики в Мортселе (Антверпен, Бельгия) и Франкфурте (Германия), изучение ретуши и разделения цвета – в научно-исследовательской фотолаборатории при «Технионе» (Хайфа), работа по шелкографии – в американо-израильской компании по выпуску промышленной графики «Брандвейн» (Тель-Авив), работа в цинкографии, офорте, литографии, а также в офсете, фотоофсете на предприятии «Пиковски» в Иерусалиме.
С 1968 по 2000 гг. Шломо Иегудаян был художественным директором Музея печати в Цфате (с 1968 по 2000), преподавал прикладную графику в Бецалель и в художественных студиях в Цфате, Реховоте, колледже «Амуна» и в колледже для административных работников в Иерусалиме (1968-1984). С 1970 по 1984 годы был графиком в крупнейшего издательского комплекса «Кетер» (Иерусалим). На протяжении последних 20 лет был куратором многочисленных выставок в Музее Танаха в Тель-Авиве. Шломо Иегудаян – член общества графиков Израиля, Союза художников и скульпторов Иерусалима.
Трудно себе представить, что все это – один человек – один человек!
Так уж случилось, что акварель стала главной в живописи Ш.Иегудаяна, владеющего по сути всеми живописными техниками Водянистые краски словно растворили тенденциозность религиозной, идеологической, политической перипетий века. Так многие из работ Ш.Иегудаяна, особенно ранние, перекликаются с романтическими пейзажами Эрец-Исраэль, характерными для начала 20 века. На эту особенность обратила внимание еще искусствовед Хана Ашхаим в «Энциклопедии по иудаике». Скорее всего, такова одна из причин настойчивого возвращая художника к реалистической акварели. И действительно, Ш.Иегудаян, по мнению доктора Мики Гинзбург (Тель-Авив, Музей Танаха) естественен в своей повествовательности – излюбленном приеме представителей израильской классической акварели – Людвига Блюма и Анны Тихо. У этой повествовательности, как заметил доктор Михаэль Сеган-Коэн в предисловии к американскому изданию каталога работ Ш.Иегудаяна, – свой несуетный ритм, наполняющий его акварельные пейзажи ощущением постоянства, даже если это портовый город – с переменным настроением моря.
Пейзаж оказался для него жанром неисчерпаемым. Видно и впрямь, для поиска нового видения в традиционализме недостаточно одной человеческой жизни. Не потому ли то, на чем останавливается взгляд Ш.Иегудаяна, по мнению доктора Илана Кабири, непременно приобретает звучание вечности не только в природе, но и в очертаниях города?
Среди многочисленных натурных пейзажей Земли Израилевой, несомненно, лидирует Иерусалим. Не потому ли, что сам Ш.Иегудаян все эти годы проживает в Иерусалиме, в районе Тальпиот Мизрах, неподалеку от смотровой площадки, называемой иерусалимцами Таелет Армон на-Нацив?
У каждого места есть свое лицо. Это лицо без двойников - лицо конкретного вида города или пейзажа, к которому Ш.Иегудаян относится с максимальным уважением и почитанием, как если бы он создал галерею портретов живых незнакомцев, и все они собрались на одной выставке, узнавая друг друга и друг о друге по портретам, выполненным художником. Таково этическое отношение Ш.Иегудаяна к завещанным человечеству вечным ценностям.
Какими средствами Ш.Иегудаян достигает ощущение фундаментальности в прозрачной акварели? Его излюбленные живописные приемы известны до традиционности: тень и свет, образный лаконизм, архитектоника взаимосочетания объектов, составляющих композицию, отточенность рисунка, цветовое решение, убеждающее в своей неповторимой правоте. Художник терпеливо продумывает, какой ракурс может оказаться наиболее удачным для каждой конкретной работы, включая выбор места, времени, открывающееся пространство, наконец, точку «золотого сечения», в которой сходятся все лучи. И в этом последнем варианте художник растворяется до самоотречения, прочитываемого в самом изломе линии и еще более – в живописности. Ш.Иегудаян погружается в цвет и наслаждается этими ощущениями, диктующими как академическую, так и экспрессионистическую форму интимных взаимоотношений между образным восприятием художника и реальным миром.
Но пейзаж смертен, как и человек, если не запечатлен в искусстве.
Рукотворные пейзажи Ш.Иегудаяна, будь они сделаны с натуры или по памяти, по степени узнаваемости подобны отснятому «остановившемуся мгновению». Они не имеют ничего общего с «туристическими фотографиями для джентельменского набора». В них - возвышенное и земное Израиля, «схваченное» акварельной упряжью художника и его эмоционально сдержанным, зрелым мазком с «любовью не мальчика, но мужа».
И еще есть у Ш.Иегудаяна одна заветная тема – миндаль в цвету. Ветка расцветшего миндаля, как ветка сакуры, стала визитной карточкой художника. Несколько работа на выставке - цветущий миндаль. Он цветет так, словно вечен, словно не знает увяданья. И ты погружаешься в его белорозовый цвет. И чувствуешь аромат цветущих деревьев. И этот цветоаромат, словно приближается к тебе, как валкий вальс, побуждая к удивлению...
Работа выставки продлится до 1 апреля.